Эстетика Просвещения в Германии: выделение в самостоятельную науку

Немецкое Просвещение, в том числе в сфере эстетики, было широким духовным движением, обстоятельнее теоретически проанализировал сущность эстетического как особого типа духовного опыта. Выдающимися его представителями, выразителями демократического идеала были: Александр Баумгартен (1714-1762), Георг Фридрих Мейер (1718-1777), Моисей Мендельсон (1729- 1786), Иоганн Иоахим Винкельман (1717-1768), Готхольд Эфраим Лессинг (1729-1781 ), Иоганн Георг Гаман (1730-1788), Иоганн Готфрид Гердер (1744-1803), Иоганн Георг Адам Форстер (1754-1794).

Эстетическая теория формировалась на общих философских принципах, на почве Германии заключались в два основных направления: лейбницивсько-вольфианскую просветительского идеализма, придерживался теории "непосредственного знания" (иррационалистична философия) и пантеистической традиции с идеями философии Б. Спинозы, которая приобрела популярность в Германии XVII-XVIII вв. Важное значение для эстетической теории имело учение Г. Лейбница о двух видах познания: темное (неясное) и ясное (четкое), или иначе - перцепция и алерцепция. Представление о эстетическое восприятие как вид неясного познания, а также учение о бесконечно малые перцепции как первичные элементы чувственного восприятия влияли на эстетические взгляды Г. Мейера, М. Мендельсона, А. Баумгартен а.

Особое значение для теории эстетики имели работы А. Баумгартена. В трактате "Философские размышления" (1735) он впервые выдвигает идею эстетики как особой философской науки. Впоследствии идеи работы были развернуты в трактате «Метафизика» и «Эстетика» (1750) А. Баумгартен не только разграничивает логическое и чувственное познание, а раскрывает ценность чувственного для получения истины в науке, тождественность эстетики другим видам духовного опыта, где задействована чувственная сфера, богатство возможностей применения чувственного познания для раскрытия механизма познавательных возможностей человека в целом. Философ приводит десять аргументов для доказательства ценности эстетики, строя их в форме полемики с возможными оппонентами, открывая все проницательный характер эстетического знания и универсальность эстетического опыта. Во всех случаях, при условии согласованности с качествами предмета, оно будет свободным. В нем гармонично сочетаются предмет неравнодушия, способ переживания его качеств и средства выражения суждения о них. Цель эстетики, как ее видит философ, - совершенствование чувственного познания. Последнее требует различать красоту вещей и мыслей, с одной стороны, и красоту познания, является первой и главной его частью, - с другой. Ведь "уродливые предметы как таковые можно мыслить прекрасно, а прекрасные - безобразно", - замечает А. Баумгартен.

Анализа эстетики как науки о красоте мышления и обоснованию оснований красоты мышления философ уделяет особое внимание. Речь идет о систематичности упражнений, открывают истину в явлениях и дают всяком познанию совершенство; о прекрасной эрудицию, что делает познание лучшим, позволяя мыслить о предметах прекрасно. То есть, эрудиция открывает понимание своеобразия узнаваемых явлений, а значит - позволяет разворачиваться познавательным способностям с возможной полнотой, чтобы открыть их истинные качества: мыслить о вещах красиво. Так открывается в явлениях и мыслях "их богатство и сияние, и правды живая полнота".

В трактате исследована связь чувственного и логического познания; обосновано понятие "эстетической истины", ее содержание в онтологическом и гносеологическом аспектах. Философ подчеркивает, что эстетико-логическая истина бывает истиной универсального и понятий или истиной единичного и идей. Причем эстетика общего (истина универсального) всегда более общая, чем истина единичного. Поэтому эстетик предпочитает "истинам определенней, менее общим, менее абстрактным перед истинами общими". Именно чувственная данность предмета в богатстве его жизненности рождает богатство прекрасных мыслей в отношении него, давая истину (красоту познания) родового в индивидуальном его обнаружении.

В эстетике А. Баумгартена на основе доведения своеобразия эстетического относительно предмета познания (чувственная красота), качеств познания (красота мышления) и способа существования знания (красота значения) приходится мнение о сущности всего процесса как явления подражания природе. По сути, А. Баумгартен на основе теории чувственного познания формулирует понимание познания как отражение, понимая последнее диалектической взаимодействием активности субъекта и качеств предмета познания. Это совершенно новый аспект понимания подражания, что, к сожалению, не получил должного осмысления в эстетической теории после А. Баумгартена. Философ замечает: "Натуральный тип мышления, если он связывается с природными силами души, настроенной на мышление, и если он пение мерный природе этих предметов ... необходим для настроенного на прекрасное мышление настолько, что все, не вполне узнаешь в прекрасно мыслящему души, природа многих предметов, как и все искусство изящного мышления, очевидно, охватывается этим единственным правилом: подражать природе »[11, с. 462]. В контексте понятия "красота мышления" рассматриваются предметы, способные своим качествам рожать величество мысли. Это "величество материи" и величественное в человеческих отношениях (нравственные добродетели). По "истин мелких", то, замечает философ, они находятся вне эстетическим горизонтом. Анализ идей эстетики А. Баумгартена свидетельствует их особое значение для становления эстетики как отдельной философской науки. В общем концепция объективно прекрасного основывается у А. Баумгартена на учении Г. Лейбница о космосе как лучший из возможных миров. Как продукт совершенной деятельности божества он является прообразом всего, что может быть оценено как прекрасное.

М. Мендельсон в трактате "Об основных положениях изысканных наук и искусств" (1757) разграничивает понятия "совершенство" и "красота", первое считая сущностным признаком явлений, а второе - следствием переживающего отношение человека к миру. Философ стремится также разграничить красоту природную и красоту искусства на том основании, что прекрасное не является целью природного мира, а для искусства оно предстает целью. Он разграничивает красоту образа как предмета изображения и как способа изображения, подчеркивая, что предметом изображения может быть и безобразное, а способ изображения - художественно совершенным. В эстетике М. Мендельсона отдается предпочтение художественно совершенном над совершенным в природе на том основании, что художественно привлекательные произведения искусства настраивают человека на восприятие нравственных истин. Большое внимание в трактате уделено воспитательным возможностям различных видов искусства: поэзии, живописи, скульптуры и др.

Важное место в немецкой просветительской эстетике принадлежит. Винкельману, труд которого "История искусства древности" (+1764) значительно повлияла на понимание связи искусства и общественной жизни. Исследуя античное искусство, философ тесно связывает его становления и расцвет с развитием свободы античного полиса, а упадок - с потерей демократических свобод. "Свобода, царившей в управлении и государственном строе страны, была одной из главных причин расцвета искусства в Греции" [3, с. 121]. Не меньшее значение имел образ жизни: ценилась сила, направленная на защиту отечества, ум, удостоверяющем свободу духа, стремление творческими достижениями прославить свою землю. Общественный содержание является той основой, которая определяет эстетические качества искусства. Расцвет его связан также с интересом общества к художникам и их произведений: "Слава и счастье художника не зависели от произвола гордых невежд. Произведения искусства обсуждались не лишенным вкуса ничтожным критиком, вознесшийся благодаря низкопоклонству и подхалимству, а ценились и были награждены мудрыми из народа на общем собрании всех греков ... греческая молодежь в школах наряду с мудростью училась искусству. Итак, художники работали для вечности "[3, с. 124-125]. Общественное назначение искусства, по мнению И. Винкельмана, приобретает особую актуальность.

Основной эстетической позицией философа есть идея подражания природе искусством. Однако он не абсолютизирует принцип подражания, подчеркивая, что природа - лучший учитель там, где речь идет о красоте отдельных частей человеческого тела (в скульптуре), то есть она выше в деталях, но искусство выше нее по созданию целого [3, с. 169]. Подражания прекрасного в природе может выступать либо в виде направленности на отдельный предмет, или собирать целостно единичные предметы. В первом случае копия действительности, во втором - идеальный образ. Поэтому философ замечает, что "кисть, которой работает художник, стоит предварительно насыщать умом". Обобщающая красота возникает определенным прообразом. Она - "создана только умом духовная природа". В то же время И. Винкельман не воспринимает красоту статичной. Он справедливо считает, что красоте нужно предоставить "положения действия и страстей, то есть то, что в искусстве мы понимаем как выражение". Эстетический идеал искусства - активная, творческая и стоическое личность, ей свойственны "благородная простота и спокойное величие". Образец такого лица он видит в фигуре Филоктета в трагедии Софокла и скульптурной группе "Лаокоон".

Эстетика И. Винкельмана имела особое значение в культуре немецкого Просвещения, ведь утверждала идеал прекрасной личности, заимствованный в культуре Древней Греции, и бросала вызов тогдашней немецкой действительности - обществу, что находилось в глубоком застое.

Видным теоретиком эстетики, литературным критиком и теоретиком литературы эпохи Просвещения был Г. Лессинг, автор трудов "Письма о новейшей литературе" (1759-1765), "Лаокоон" (1766), "Гамбургская драматургия" (1767-1769) и др. Мировоззрение Г. Лессинга складывался под влиянием пантеистического материализма Спинозы. В эстетике Г. Лессинга утверждаются демократические идеалы, в частности принцип народности искусства. Он отстаивал связь искусства с жизнью, боролся за освобождение его от нормативности, свойственной эстетике классицизма, прилагал усилия к созданию демократической национальной культуры. Г. Лессинг выступил одним из первых критиков эстетического идеала И. Винкельмана, в частности стоического понимания красоты, образцом которой возникает образ Лаокоона. В стоицизме Г. Лессинг видел умонастроение рабов и считал, что грекам он не присущ, поскольку они никогда не стеснялись человеческой слабости. Критик отмечает: стоицизм не может быть предметом искусства, в частности сценического, ведь герои на сцене должны проявлять чувства, открыто проявлять свои страдания. "Искусственность и вынужденность героев трагедии оставляет нас холодными» [14, с. 390]. Несогласие с И. Винкельманом критик выражает и в понимании общественной ценности конкретных видов искусства. Доминантным для Г. Лессинга возникает искусство драматургии и театра, а не скульптура с присущим ей пластически завершенным образом красоты. Кроме того, Г. Лессинг расширяет круг творческих интересов искусства, которое больше не удовлетворяется изображением только красоты. "... Искусство в новейшее время чрезвычайно расширило свои границы. Оно следует теперь, как обычно говорят, всю видимую природу, в которой красота составляет лишь небольшую часть. Истина и выразительность является его главным законом, и так же, как сама природа часто приносит красоту в жертву высшим целям, так и художник имеет подчинить ее основном направлению и не стремиться воплотить ее в большей степени, чем это позволяет правда и выразительность »[14, с. 396-397].

В соответствии с требованиями просветительского гуманизма, Г. Лессинг считает настоящим идеалом личность героя, соединяющей гражданские и личные интересы. Обращаясь к образу Филоктета у Софокла, он смотрит на его добродетели по-другому, чем И. Винкельман. Г. Лессинг акцентирует не в стоической требовательности героя, а на полноте выявления психических его состояний и внутренних убеждений, что, собственно, и является ценным для трагедии. "Стон его - стон человека, а действия - действия героя". Сопоставляя пластические искусства и поэтические, Г. Лессинг показывает, что у них разный предмет изображения. Пластические искусства творят облагороженный, статический идеальный образ героя. Предметом изображения в них завершена действие. Искусства поэтические призваны изображать индивидуально неповторимые черты духовного мира героя, применяя действие, раскрывает полноту его человеческих проявлений. Анализ отличного между пластическими искусствами и поэзией Г. Лессинг разворачивает в трактате "Лаокоон". В трактате "Гамбургская драматургия", что является собранием мнений спектакли Гамбургского театра, развитые идеи общественного назначения театрального искусства. Используя положения "Поэтика" Аристотеля, автор разрабатывает понятия "характер", "типичное" "правдивость" относительно драматического искусства. Близкой к мысли Аристотеля об отличном между историей и поэтическим искусством есть такое мнение Г. Лессинга: "В театре нам стоит познавать не то, что сделала тот или иной человек, а что сделает каждый человек с известным характером при определенных условиях. Цель трагедии значительно более философская, чем цель истории "[13, с. 92]. В этом мнении четко прослеживается диалектика особенного и общего (индивидуального и типового) в художественном образе.