Пислякласична политэкономия.

К. Маркс выделил течение, которую назвал "вульгарная политическая экономия", поскольку ее представители (Ж.-Б. Сэй, Т. Мальтус, Н. Сениор и другие) вместо попытки объективно раскрыть законы развития капиталистического способа производства через беспристрастные научные исследования предвзято отстаивали интересы господствующего класса, с революционного (например, борьба с остатками феодализма) превращается постепенно в консервативен. Поворотным пунктом такой трансформации классической политической экономии в вульгарную является обострение классовой борьбы на практике и в теории. В этих условиях утверждения неизменности капиталистического строя (внеисторический подход) помогает сохранять этот порядок, что, по словам К. Маркса, означает наступление смертного часа для научной буржуазной политической экономии. Важной функцией вульгарной политической экономии является, в частности, "приглушування" противоречий капиталистического способа производства и его апологетика.

С распадом СССР отечественные экономисты начали переосмысливать взгляды К. Маркса в целом и по вульгарной политической экономии в частности, а названных им представителей вульгарной политической экономии стали причислять к классикам политической экономии. Так, В. Ковальчук и М. Сарай назвали Т. Мальтуса даже корифеем классической политической економии1. Целесообразно подробнее рассмотреть труда тех экономистов, которые, следуя мнению западных ученых, отнесли Ж.-Б. Мера, Т. Мальтуса и других экономистов к классикам политической экономии, в частности выделить положительные и отрицательные аспекты анализа и сделать сравнительный анализ творчества этих классиков.

Так, исследуя творчество Ж.-Б. Мера, В. Ковальчук и М. Сарай положительным считают обоснования ряда "функциональных экономических принципов, которые сегодня находятся в основе многих теоретических концепций" 2. При этом принципы некорректно отождествляются с законами, а четкая формулировка таких принципов в работе тернопольских ученых отсутствует. Поэтому заслугой Ж.-Б. Мера они называют обоснование производительного труда а предоставление услуг; возможность измерения стоимости не только количеством затраченного труда, но и степенью полезности продукта труда (с этой целью приводят слова Сея, что "ценность является мерилом полезности") что главным действующим лицом он провозгласил предпринимателя; что теория трех факторов "сегодня находится в основе представлений большинства современных экономистов о природе стоимости (ценности), о наибольшее значение в теоретическом наследии Ж.-Сея его теории рынков, то есть закона Сея".

Современная западная экономическая наука разделяет и поддерживает большинство взглядов Сея. Однако такие взгляды (кроме частично научного определения предмета политической экономии как науки о законах, управляющих богатством, в целом правильных положений об объективном характере экономических законов) является сочетанием научного подхода с поверхностным, важнейших, но ложных, выводов его концепции. К первым относится положение о производительности труда по предоставлению услуг (хотя по всем услугам это преувеличением) о возможности измерения стоимости затратами труда (логичнее было бы сказать общественно необходимого, а не просто труда, а также в отрыве от затрат труда лишь мерой полезности, является односторонним положением) о роли предпринимателя (но не главную), которые являются догмами этой науки. Концепция трех факторов производства Ж.Б. Мера и обоснованный им закон (как важнейшие составляющие его учение) в теоретико-методологическом плане являются ошибочными. Только неспособностью проникнуть в сущность явлений можно объяснить вывод о самостоятельной роли средств производства в создании стоимости. Примером проникновения в такую сущность вывод шведского экономиста К. Эклунда о том, "что в действительности различные факторы производства - это люди из плоти и крови" 3.

Итак, оценивая отдельные положительные и важнейшие негативные, а также Электро аспекты теории Сея вполне правомерно сделать вывод о преобладании этажных (вульгарных) выводов. В то же время неправомерно мнение К. Маркса о невозможности появления элементов научного подхода в следующий после вульгарной политэкономии период. Такой вывод обусловлен тезисом Маркса о невозможности адаптации капитализма на длительном промежутке времени.

Еще меньше оснований считать классической реакционную концепцию народонаселения Т. Мальтуса. Его сентенции, что человек должен сам себя прокормить, что народ сам виноват в своих страданиях и т.д. полностью отрицают эксплуататорскую природу тогдашнего капитализма. Защищая интересы господствующего класса, Т. Мальтус утверждал, что бедный человек не должен посягать на собственность богатых, поскольку частная собственность необходима для роста производства потребительских товаров, а следовательно, для улучшения положения бедных.

Антигуманными также выводы Т. Мальтуса, что уровень заработной платы определяется минимальной стоимостью средств существования рабочего (классики политэкономии этот уровень называли нижней границей), о нецелесообразности закона о помощи бедным; ошибочным является его положение о возникновении прибыли в обращении, а не в производстве; об отсутствии абсолютной ренты и др. Несколько конструктивной е позаимствована у Смита мнение, что величина стоимости товара определяется издержками его производства, а следовательно, затратами живого и овеществленного труда. Итак, обвинения К. Маркса в несправедливости отнесения Ж.-Б. Мера и Т. Мальтуса до вульгарных буржуазных экономистов тоже поспешно и необъективно. Поэтому вызывает удивление высказывание В. Ковальчука и М. Сарая об имеющихся в концепции Мальтуса "... отдельные недостатки и недостаточную корректность", но ее справедливость и актуальность в принципи1.